Д Димитрюк - За горизонт. [СИ]
— Руди, твоя вахта. Почувствуешь, что засыпаешь, не строй из себя героя, растолкай меня на смену. Но без резких движений, нутром чую, мы тут не одни.
Раздав ценные указания, заваливаюсь на брезент, прислонившись к теплому собачьему боку. Ух, сейчас посплю наконец–то, а то глаза слипаются. Хорошо бы часиков шесть–семь придавить, но вряд ли парнишка столько выдержит.
120 миль на северо–восток от Порто–Франко.
10 число, 9 месяц, 16 год. Ночь–Утро
У сна удается урвать не более получаса. Немец трясет меня за плечо и кладет ладонь на рот. Прикладывает палец к губам и вкладывает в руку бинокль.
Что он в темноте углядел? Соколиный глаз, блин. А ну–ка, что там у нас? Ох, ни хрена себе — чего–то я недопонял в этой жизни.
В сотне метров от «Унимога» горел костер.
Если разобраться, то недопонял я не так и много.
Ночью нас тут явно не ждут, и не только нас, вообще никого не ждут.
Вот и решили ребятки развести костерок, ужин приготовить. Да и не так страшно возле огня. Дикий зверь огонь и запах дыма обойдет стороной. Так что не все так нелогично, как показалось при первом взгляде.
— Руди, местное зверье огня боится?
— Не знаю, — виновато проблеял немец. — Боится наверно.
— Хреновый из тебя Соколиный Глаз, раз не знаешь.
Поскольку людей у костра до сих пор не схарчили, будем считать, что без особой нужды местное зверье на огонек не заглядывает.
Пока у костра шел процесс готовки ужина, удается достаточно детально, рассмотреть только одного персонажа.
Присвоим ему кличку — Малыш.
Да и то, пока все что можно о нем сказать — низкорослый, худосочный подросток. Большего, ночью да на почти километровой дистанции, не разглядеть даже в отличную немецкую оптику.
По остальным информации еще меньше, но пока у костра появлялись трое.
Да, точно трое. Малыш закончил кашеварить, и вся троица собралась у костра.
Первым снял пробу тучный мужик, с хаером длинных волос. Раз ему первому пожрать положили, предположим, что он в этой тройке главный. Поскольку то, что он главный совсем не факт будет у нас — Жирным.
Последний персонаж из тройки мне понравился меньше всего. Он единственный, кто сидел у костра с оружием. Пусть будет пока — Опасный.
Отужинав, Жирный и Опасный растворились в темноте, предоставив Малышу нести ночную вахту.
— Руд, я досыпать. Вводные на дежурство те же, — еще до того как немец пробурчал что–то утвердительное я уснул.
Утро красит нежным цветом склоны древнего холма. Что–то меня на поэзию потянуло, что неудивительно — немец дал мне возможность от души выспаться, светает уже.
— Руди, отбой. Сдай оптику. Ночью все тихо было?
Утвердительно кивнув, немец заваливается на нагретое мной место. Совсем пацан еще, тебе бы в школу ходить, а не в войнушку на задворках мира играть. Словно прочитав мои мысли, парнишка ворочается во сне, плотнее вжимаясь в теплый собачий бок.
Незаметно — по кванту вступает в свои права утро. Непроглядную тьму новоземельной ночи сменяет молочно–серый рассвет.
— А на небе тучи. А тучи как люди…, — вот ведь привязался модный слоган. Впервые с момента моего появления в этом мире, небо затянуто плотной облачностью.
Оборачиваю ствол СВД, загодя припасенной в кармане, лентой зелёной ткани. Проверяю, чтоб нигде ничего не бренчало. Пора.
— Руд, просыпайся.
— А, чего? Что случилось? — не выспавшийся немец трет заспанные глаза.
— Слушай сюда. Я пойду, пройдусь — взгляну на супостата вблизи. Если у меня что–то не сложится, я буду отходить вон по той промоине, слева от нас. Пропусти меня на гребень холма и работай по преследователям. Тут меньше ста метров, хоть одного да подстрелишь.
— А может вместе?
— Не может. Ты остаёшься. Можешь пока покемарить в полглаза. Ближний радиус Муха покараулит, а когда все начнется, ты услышишь. Как начнется, включай рацию и действуй по обстановке, но укрытия без команды не покидай.
— Яволь, — немец явно не согласен с моим решением, но дисциплина у него прописана на генном уровне.
— Муха, место, — хлопнув немца по плечу, покидаю уютную расщелину. Мне почти три версты в обход позиции наших конкурентов топать.
На три километра отмеряю себе час–полтора времени. Спешить мне некуда.
Сперва закладываю петлю по тыльной стороне холмов.
Выйдя к впадине между двумя холмами, продолжаю движение по ней.
Все, пришел. Дальше только плавно. Посмотрел, куда поставить ногу — сделал шаг, посмотрел — еще шаг, замер, посмотрел по сторонам, прислушался. Человек — он в лесу всегда чужой, если, конечно, не Дерсу Узала или Чингачгук, то несвойственный лесу звук издаст, то стаю птичек поднимет, то мелкого зверька спугнет, и обязательно принесет с собой чужеродный лесу запах. А мне до Дерсу Узала, как Борису Николаевичу до товарища Сталина.
Это только кажется, что я бесплотной тенью скольжу по склону. Видимость обманчива. Будь у конкурентов собачонка, я бы сюда даже не сунулся.
По себе знаю, проведя несколько часов в лесу, непроизвольно начинаешь вычленять несвойственные лесу звуки, аномальность поведения лесных обитателей и прочие нюансы.
А эти — у костра, тут явно больше суток просидели. Так что вся надежда на крепкий утренний сон, плавность хода, осторожность, дующий в лицо ветерок и немножечко на удачу.
Четыреста метров до цели, темп движения снижается еще вдвое. Я и раньше старался не отсвечивать на открытых местах, а теперь и вовсе вжимаюсь в каждую тень, прячу силуэт на фоне кустов и скал.
Двести метров. Начинается полоса густого подлеска. Опускаюсь на четвереньки, потом на пузо. СВД мешает, зараза, но с этим ничего не поделать — когда покупал, знал, на что шел. Убирая с дороги сухие веточки, аккуратно — по сантиметру, просачиваюсь под нижним слоем веток. Огромный плюс моего маршрута — от сидельцев у костра меня скрывает десятиметровая, поросшая мхом и чахлыми деревцами скала.
Финиш — я на позиции. Ветками не хрустел, птичек не спугнул, единичные не в счет, а стаи, тьфу–тьфу–тьфу, не попадались. Насекомые в моей стороне ненадолго притихли, но с этим уже ничего не поделать. Будем надеяться, на общем фоне это останется незамеченным.
Теперь тихонько убрать с места лежки веточки, камешки, и крупные сухие листья. Плавно просунуть ствол СВД под между корнями, не удержавшегося на скале, сухого деревца… И что там — у костерка происходит?
А ничего не происходит.
Положив двустволку на колени, Малыш привалился спиной к дереву и, периодически почёсываясь во сне, вовсю нарушает устав караульной службы.
